Страдания взрослого невротика аналогичны тревогам и страданиям ребёнка, который переживает, что его бросили, его разлюбили, что матери нет рядом слишком долго. В каждый момент ребёнок, а затем и взрослый,страдающий неврозом, вынужден решать вопрос "любят его или не любят?", "виноват или не виноват?", "погибнет он или будет жить?". И парадокс невроза заключается в том, что каким бы ни был ответ, он никогда его не удовлетворит...

"Это все надумано", "все пройдет, ничего серьезного" — так говорят друзья, знакомые за бутылочкой вина и даже врачи соматического профиля. Но это заключение нисколько не отменяет реальности страданий невротика, даже если они кажутся беспочвенными, безосновательными, надуманными. Страдания взрослого невротика аналогичны тревогам и страданиям ребёнка, который переживает, что его бросили, его разлюбили, что матери нет рядом слишком долго.

Изначально, термин "невроз" был введён в 1777 году Уильямом Калленом для обозначения функционального физиологического расстройства, не имеющего структурной основы в страдающем органе. Позже значение термина было расширено в область психических явлений.

Тревоги, лежащие в основе человеческих неврозов можно рассматривать как процесс бесконечно незавершаемый и всегда актуальный. Он обусловлен мощными влечениями и является действующим и неустранимым, как голод.

Фрейд ввел понятие "психоневроз", которое, по аналогии с физиологическим толкованием, можно определить как функциональное психическое расстройство, не имеющее анатомической, морфологической, неврологической основы. Постепенно пришло понимание, что основу страданий невротика составляют мысли, фантазии и субъективные впечатления.

Откуда невроз берёт начало?

У каждого ребенка существуют индивидуальные пределы и сроки, за которыми внутренние представления теряют связь или меняют её качество в отношении внешнего или внутреннего объекта привязанности. Если матери нет рядом слишком долго, то младенец её "внутренне" теряет; если травматическое событие доказывает свою стабильную и достаточную повторяемость, то оно превращается в опыт, на него становится возможным полагаться и доверять ему и т.д. Раздражение или любовь родителя, тревожность или чувство вины, беспомощность и освоение навыков — все эти и другие поначалу всеобъемлющие и бесконечные явления со временем теряют свою жизненно важную напряженность, становятся предсказуемыми и подвластными контролю, отпадает необходимость постоянно решать вопросы любви-ненависти, доверия-близости. Так формируется базовое доверие и образ безопасной реальности. Однако, если ребёнку не удаётся добиться насыщения, "довериться", "поверить" в отношения с близкими и значимыми фигурами, то таким образом и закладывается невроз, — важнейшие вопросы детства так и остаются без разрешения, сохраняют свою тревожную напряженность. В каждый момент ребёнок, а затем и взрослый, вынужден решать вопрос "любят его или не любят?", "виноват или не виноват?", "погибнет он или будет жить?". И парадокс невроза заключается в том, что каким бы ни был ответ, он никогда его не удовлетворит...

Как "работают" невротические переживания и как они влияют на человека? Неразрешённые конфликты будут искать решения во всём и на любом материале, хоть чем-то даже внешне напоминающем и соотносимом с центральной темой конфликта. Тотальность невроза, многообразие его проявлений в конечном счете скрывают под всеми наслоениями не нашедший разрешения базовый вопрос выживания. Причинно-следственная путаница образует порочные круги мыслей, действий и чувствований.

Навязчивые мысли (обсессии) и насильственно-принудительное поведение (компульсии) — одна из реализаций таких порочных кругов, которые самовоспроизводятся и совершенно не зависят от воли человека.

Они переживаются как хронически повторяющиеся, однообразные, навязанные и неподвластные, неясно каким образом активизирующиеся в определённых ситуациях. Их содержание — необычное, неуместное,и, как правило, иррациональное. В момент, когда навязчивое состояние захватывает человека, можно видеть разницу между его стремлением "думать" и "действовать", а с другой — со способностью чувствовать, ощущать, интуитивно понимать, слушать, играть, мечтать и получать удовольствие. Таким образом, невроз навязчивых состояний оказывается для человека средством отделить себя от актуальной действительности, даёт возможность изоляции - можно не чувствовать и не воспринимать всё то, что неведомым и очень запутанным образом возрождает глубинные, неразрешённые, всегда существовавшие сомнения.

Этот отрыв от действительности — по сути своей, детский способ справиться с невыносимой неопределённостью и тревожностью — реализуется не только в форме ритуалов или заклинаний, но также в двух других видах неврозов: фобическом и истерическом.

Фобический невроз — это способ овладения гнетущей неопределённостью путём смещения и фиксации тревоги к какому-то конкретному объекту, которая трансформируется в иррациональный страх. Избегание специфических ситуаций и объектов, которые объективно не являются опасными, становится центральным симптомом, замещающим неспецифическую и неопределённую, "свободно плавающую" тревогу. Объекты фобии бессознательно и символически отражают неразрешённый детский конфликт, подменяя собой активно вытесняемую тревогу, и, тем самым, создавая иллюзию её контроля. При конверсионном (истерическом) неврозе бессознательный конфликт трансформируется и переходит в сферу телесных симптомов. На этом новом,как кажется, более контролируемом, определённом и безопасном уровне человек пытается прорабатывать и разрешать конфликты прошлого. Невроз парадоксален по своей сути: с одной стороны, он позволяет уйти от тревожащей реальности, но, с другой стороны, он переносит беспокойство в формально безопасную область, позволяя не прерывать фиксированные с детства безуспешные попытки разрешить неразрешённый и неразрешимый именно таким способом конфликт.