Нередко приходится слышать от коллег-терапевтов о том, что на рынок психологических услуг приходят «астрологи», «хироманты» и прочие «маги». На фоне этих рассуждений можно решить, что явления мистицизма и магии как таковые требуют отрицательного отношения сами по себе. Но тут хотелось бы внести ясность в отношении определения феноменов и отличия специалистов, которые к ним обращаются. А также возможность практического использования этого человеческого «знания» в психотерапии

Так. в основе духовной деятельности человека лежит его способность к рефлексивному мышлению, способность к критической оценке своей деятельности, к осмыслению и переосмыслению этой деятельности в контексте многообразных отношений, что собственно и выделяет человека из животного мира.

Мистицизм, как последовательное отождествление отдельных аспектов своего “Я” с явлениями внешнего мира,является своеобразным отражением этой рефлексии духа над своей деятельностью. По сути это стремление человека к окончательному познанию своего бытия и осмыслению глобальных понятий, таких как космос, Бог, бесконечность и т. д. Это стремление познать, “кто мы есть на самом деле”, преодолеть ощущение одиночества и отверженности. Датский религиозный философ Серен Кьеркегор это чувство выражал системой вопросов: “Где Я? Кто Я? Как я сюда пришел? Что такое мир? И если я вынужден быть его частью, то где же директор? Я хочу видеть директора...”

Поэтому ценность мистического восприятия мира состоит в том, что оно, концентрируясь на субъективном опыте человека, помогает преодолеть узость рационализации его знаний и переживаний,

Возникновение мистицизма психологически понятно. Это, в значительной мере, бессознательное отождествление себя с субъективистки понимаемым Абсолютом, духом природы, в некоторой степени искажение, фальсификация реальности с целью заключения союза с ней, что находит отражение в анимизме, мифотворчестве, языческих культах первобытных сообществ. Реальность, которая божественно безразлична, не просто вызывает беспокойство, но создает настоящий ужас и панику. В направлении заключения такого союза подталкивают человека и его эволюционные особенности - потребность в силе и высокая поисковая активность.

В Европе в период становления, развития и расцвета христианства мистика прошла ряд сложных этапов и форм развития, связывая антропологическую и теологическую проблематику, основываясь на идеях неоплатонизма, теософии, гностико-каббалистическом учении. Разрабатывались концепции о существовании в природе Божественных сил, имеющих соподчинение и иерархию, о связи и взаимопроникновении земного мира и небесной сферы. Так на свет появилась средневековая магия с ее вдохновляющими идеями о познании и овладении силами природы, что само по себе являлось конструктивным для развития науки и вело к появлению экспериментальных исследований.

Это хорошо видно на примере жизни и деятельности талантливого врача 16-го века Парацельса. Врач нашего времени посмеется над его внешне примитивными, абсурдными рецептами, но Парацельс, в отличие от современного врача, четко осознавал интегративные принципы в функционировании человеческого организма, все его мировоззрение пронизано идеей тождества микрокосма и макрокосма, что и приводило его неоднократно к успешной диагностике и излечению пациентов. И именно мысль о единстве тайн природы и тайны человеческого организма привели Парацельса к созданию лабораторно- инструментального диагностического метода в медицине.

Одновременно с развитием концепций магии, возникали представления о том, что если секреты Божественного творения скрыты в природе, то нельзя ли выявить их и во внутреннем мире человека, созданного по образу и подобию Божьему. Шел поиск путей, ведущих от собственного “Я” человека к Богу. Такой мистический поиск противостоял формализму, схоластике, догматике церкви, придавая жизненность христианскому вероучению

Но следует разграничивать мистику, как внутреннюю и более устойчивую форму, от магии. Мистика трактуется также как переживания, в рамках монотеистической религии, имеющие универсальный характер, значимые для всего человечества. Претендовать на такие переживания могут лишь немногие индивидуумы, имеющие высокое духовное развитие. Однако чаще в понятие “мистика” вкладывается лексикологический смысл - нечто таинственное, иррациональное, малообъяснимое с позиций науки. “Ренессанс” мистицизма, его влияние и привлекательность связаны с тем, что к концу Х1Х века стал господствовать лозунг эмпирического синтеза - ”Все известно, все объяснено, все следует одно из другого”. Знание человека стало подавлять его идеалы, его возвышенные устремления, духовные порывы. Безапелляционные вульгарно-материалистические утверждения, такие как: “Душа под нашим скальпелем не попадалась”, - вызывали идеалистическую оппозицию и, соответственно, формирование различных субъективистких направлений. Находясь в конфронтации с крайними позитивистами, их приверженцы занимались поиском духовных начал в сознании человека и даже различных энергоинформационных структур, управляющих мозгом, но имеющих локализацию вне его.

С позиций современных знаний о психике, такой поиск не представляется столь уж наивным и бессмысленным. Хорошо известно, что развитие и дифференцировка структур мозга происходит только при постоянном поступлении внешней информации. Нарушение этого условия, сенсорный голод, сенсорная депривация на определенных этапах онтогенеза человека, дефекты импринтинга (запечатления) приводят к умственной неполноценности, тяжелым душевным расстройствам.

Первый вопрос, который стоит перед исследователями мистических феноменов сознания заключается в том, существуют ли они вообще. Возможно, это просто фантазии или продукты больной психики. Для таких сомнений есть основания, так как эти феномены трудно объяснить с современных научных позиций, встречаются они редко, в эксперименте большинство из них не воспроизводимо, часто они сугубо индивидуальны. Их обладатель не всегда может воспроизвести их произвольно, спонтанно, для этого нужны особые обстоятельства его жизни, особое состояние сознания.

В этой области перетасовка большого количества фактов ничего не даст, не приведет к осознанию того значения, которое имеют так называемые “скрытые силы”. Дискредитирует и запутывает поиск и существование симптомов “метафизической интоксикации” у лиц, страдающих душевными расстройствами, которых в любом обществе от 3% до 5%. Они способны абсорбировать своим сознанием любую информацию и выдать затем ее искаженную болезненную интерпретацию. Да и в сравнении с размахом наивной веры многих наших сограждан в “чудеса” та вера, которая “сдвигает горы”, действительно может показаться величиной лишь “с горчичное зерно”. Попытки построить доказательства существования мистических феноменов на сомнительной аргументации о материальности мысли и способности ее, следовательно, напрямую взаимодействовать с объективным миром вещей и явлений лишь запутывают проблему и встречают серьезные возражения со стороны ученых, особенно философов.

Правда, необходимо отметить, что связь между мыслью и материей, пусть и косвенная, но существует. Любой предмет, созданный руками человека, исходно существовал в виде идеальной модели в сознании субъекта, а оперирование идеальными образами в сознании вызывает вполне материальные физиологические изменения, что доказывает практика психотерапии. Тем не менее, в этой области пока отсутствует рабочая гипотеза, не решена и проблематика, связанная с энергией для необычных феноменов, их субстратом и способом субъект - объектной, субъект- субъектной связи

Известно, что мозг воспринимает огромный поток информации, его правое полушарие оперирует образными представлениями, левое полушарие отвечает за критико-аналитическую функцию и за счет ассоциативных связей контролирует и ограничивает поступающую информацию. Последнее обстоятельство весьма важно, так как нарушение работы “фильтра” информации, существующего в мозге человека приводит к перегрузке нервной системы сенсорными сигналами и к психотическим расстройствам в результате этого. Предполагается, что именно правое полушарие, связанное с интуицией и образными представлениями, ответственно за те феномены, которые люди относят к мистическим, экстраординарным, необычным, хотя собственно для анализа сознания биологическая редукция явно недостаточна.

Можно лишь предположить, что возникновение самого религиозного сознания связано с правополушарной, интуитивной активностью. На заре человечества язык был слабо развит, а так как развитие сознания тесно связано с развитием языка, то, вероятнее всего, в мозгу первобытного человека теснились и роились многочисленные образы и иллюзии, он подчинялся такого рода внутренним импульсам и, в конце концов, рационализировал и мифологизировал их как веления богов.

И. одновременно, существование таких структур в мозге, отвечающих за интуитивное восприятие мира и оценку обстоятельств, является мощным эволюционным механизмом адаптации. Обработка поступающего потока информации вне сознательного контроля идет гораздо быстрее, точнее и эффективнее, интегративная аналитико-синтетическая функция подсознания выражена в большей степени чем у механизмов сферы сознания.

Таким образом, “чудесные” способности и заключаются в возможности объединения двух сторон человеческого мышления- сознательного и бессознательного, когда интуиция и интеллект могут гармонично взаимодействовать, оценивая реальность. И мистика, и “тайные знания” есть лишь множество тропинок, ведущих человека к самому себе, к более глубокому самопознанию, напоминающих ему о его собственной силе. Несомненно, что человек, овладевший силами, скрытыми в его подсознании, представляется его современникам либо святым, либо демоном в зависимости от обстоятельств, вызывая страх, и его либо канонизируют, либо пытаются физически уничтожить. Подсознательным страхом перед тем, чтобы “разобрать машину на которой едешь” можно отчасти объяснить и скептицизм некоторых ученых по отношению к необычным феноменам со стороны психики.

В контексте таких взаимоотношений сознание- подсознание становится понятным древний и стойкий интерес человека к разного рода гаданиям - гексаграммы “И- цзин”, карты Таро, кости монеты и т. д. При гадании идет сложный процесс взаимодействия между подсознанием субъекта, символикой гадательной процедуры и объектом или явлением, относительно которого хотят узнать будущее. Фактически, тот кто гадает, вопрошает сам у себя, символика служит лишь проводником в запутанных “коридорах” его подсознания. “... когда “И-цзин” не находит понимания у сознания, навстречу ему выходит бессознательное, ибо он в соответствии с о своей природой связан с ним даже более тесно, нежели с рационализмом сознания”- так прокомментировал Карл Густав Юнг “Книгу Перемен”. Таким образом, наши предки обладали добротными проективными психологическими методиками.

Однако для столь успешного получения “чудесного” результата необходимы некоторые условия, важнейшими из которых являются способности к концентрации и релаксации. И то, и другое всегда являлось основой приобщения к духовной практике в различных конфессиях, сектах, школах мистического направления. Если концентрация фиксирует сознание на цели, то релаксация помогает передаче управления подсознанию и пробуждению скрытых сил. Способности современного человека и к концентрации, и к релаксации невелики, - как существо социальное он постоянно на что- то отвлекается, разбрасывает внимание, в его сознании существует одновременно множество “потоков”, идет параллельная обработка информации, которую мозг порой механически организует в ненужные “циклы”.

Таким образом, “чудесные” способности и заключаются в возможности объединения двух сторон человеческого мышления- сознательного и бессознательного, когда интуиция и интеллект могут гармонично взаимодействовать, оценивая реальность. И мистика, и “тайные знания” есть лишь множество тропинок, ведущих человека к самому себе, к более глубокому самопознанию, напоминающих ему о его собственной силе. Несомненно, что человек, овладевший силами, скрытыми в его подсознании, представляется его современникам либо святым, либо демоном в зависимости от обстоятельств, вызывая страх, и его либо канонизируют, либо пытаются физически уничтожить. Подсознательным страхом перед тем, чтобы “разобрать машину на которой едешь” можно отчасти объяснить и скептицизм некоторых ученых по отношению к «необычным» феноменам со стороны психики.

Мистическое восприятие мира идет рука об руку с иллюзиями сознания, фантазией и воображением человека, которые выполняют важную адаптивную роль, так как именно воображение и фантазия человека задают ему цели в жизни. А сильно выраженное чувство цели и желание создают поток энергии в подсознание, увеличивая потенциальные психические способности личности. Возможно, что фантазии и воображение являются единственным способом расширить границы свободы личности, даже с учетом аспекта познанной необходимости. Большинство ведущих зарубежных персонологов сходятся на том, что на шкале диалектической пары свобода- детерминизм отметка в большей или меньшей степени сдвинута в сторону детерминизма, т. е. свобода человека ограничена. И только воображение личности не ограничено, тем более что сознание зачастую не проводит грани между реальностью и “кажимостью”, что делает человека в своих фантазиях всесильным. В настоящее время признано, что мозг является органом, где происходит смена пространственно-временных характеристик внутреннего и внешнего мира, изменение геометрии пространства. По сути, на основе отражения объективной реальности, сознание само способно к формированию пространственно-временных континуумов и к взаимодействию с ними. Это положение доказывает и изучение внутреннего мира душевнобольных, у которых восприятие времени и пространства существенно отличаются от общепринятых.

Люди договариваются о том, что надо видеть одинаково, так что в некоторой степени этот мир иллюзорен с точки зрения человеческого восприятия. Иллюзии индивидуального и социального характера содержит и само сознание человека, и его восприятие. Это создает благоприятные условия для процветания религиозно-мистических и мифологических представлений у большинства народов в самые разные исторические эпохи, связанных с образом жизни и культурой. Анализ этих представлений у разных этносов выявляет больше сходства, чем отличий, указывает на их символическую смысловую нагрузку. Иногда наивные, иногда внешне абсурдные, различные обряды фактически служат лишь одной цели - эмоциональному насыщению и поддержке тех мыслей и образов, которые целенаправленно формируются в сознании. В этом существенную помощь оказывает особый комплекс представлений, выраженный в форме символов.

Обращение к символу не случайно, так как абстрактные, отвлеченные, глобальные понятия вообще плохо передаются словами. Символ решает лингвистическую проблему искажения, неадекватного восприятия одним человеком мыслей другого человека. Он вызывает в сознании примерно ту самую цепочку представлений и образов, которую предполагали и его создатели. Символ архетипичен по своей сути, а “... тот, кто говорит архетипами глаголет как бы тысячей голосов... он поднимает изображаемое им из мира единократного в сферу вечного, притом и свою личную судьбу он возвышает до всечеловеческой судьбы”(К.- Г. Юнг). Символы являются “языком” подсознания, на что указывает символичность речи при ослаблении сознательного контроля вследствии болезни, присутствие “магического” символизма в мышлении здоровых субъектов.

Главным препятствием для обращения к иррациональным истокам служит банальность повседневного бытия человека. Его сознание слишком привыкло монотонно “плыть” по течению, “брести в полудреме”. “Сон разума” приводит к тому, что “спать” отправляются и чувства и знания личности, появляются множество ложных объектов веры. В отрыве от реальности человек создает и врагов, с которыми он сражается и богов- однодневок, которым поклоняется. Нужна мощная встряска, чтобы вывести сознание из спящего состояния, сфокусировать разум.

Итак, мистика, как форма осмысления себя в реальности, прошла ряд логических преемственных этапов в культуре человечества, более или менее жестко детерминированных. Ее развитие связано с развитием сознания человека и вело исторически личность от мифологического восприятия мира к сложным религиозным умозаключениям и социальной обусловленности мотиваций и поведения.

Отсюда, возвращаясь к вопросу о специалистах –«астрологах»-«хиромантах» и пр. становится более понятным, что в практической деятельности психолога можно использовать иррациональные, парадоксальные техники и архетипические символы. Наиболее важным является то. что специалист понимает, что он делает, где находится с клиентом, а не просто «скармливает» псевдосимволы нарушенной характерологии. Нередко приходится слышать от коллег-терапевтов о том, что на рынок психологических услуг приходят «астрологи», «хироманты» и прочие «маги». На фоне этих рассуждений можно решить, что явления мистицизма и магии как таковые требуют отрицательного отношения сами по себе. Но тут хотелось бы внести ясность в отношении определения феноменов и отличия специалистов, которые к ним обращаются. А также возможность практического использования этого человеческого «знания» в психотерапии